Важной особенностью реформирования судебной системы является то, что Верховному Суду Украины отныне надлежит растворить свои полномочия в «усиленных» компетенциях высших специализированных судов
и впасть в полную зависимость от их решений. Оставляя за наивысшей
судебной инстанцией «статусный фасад», законодатель лишил ее каких-либо
деятельных функций в этой сфере. По новому закону высшие
специализированные суды будут самостоятельно принимать решения о
подсудности или неподсудности дел Верховному Суду Украины. Это будет выглядеть так. Заявления
о пересмотре решений высших специализированных судов будут подаваться в
эти же самые суды. Одной из функций этих судов является определение
правильности вынесения ими же их собственных решений. Или, если
выражаться сухим языком нормативной лексики, «разрешение вопроса о
допуске дела к производству Верховным Судом Украины». Эта функция включает в себя право высших специализированных судов отказывать в допуске дел к производству
в Верховном Суде. Требование, которое предъявляется к определению об
отказе в допуске дела, а такое определение было обоснованным. ГПК и КАС
установили, что определения судов являются разновидностями судебных
решений. При этом в КАС (ст. 159) указано общее правило, что судебное
решение должно быть законным и обоснованным. Будет вполне допустимым по
аналогии предъявить подобные требования ко всем процессам - поскольку
положение ст. 129 Конституции называет законность в качестве одной из
основ судопроизводства. Таким образом, справедливым будет допущение,
что все судебные решения должны быть законными и обоснованными. Включая
определения об отказе в доступе дела к пересмотру Верховным Судом
Украины. Однако реформа внесла в это правило свои коррективы. Все
процессуальные кодексы в новой редакции указывают, что определения
высших специализированных судов об отказе в допуске дела к производству
Верховным Судом Украины должны быть обоснованными. Не законными
и обоснованными, а просто обоснованными. Что это - «усиление» общего
принципа обоснованности судебных решений или отказ от соблюдения
законности при вынесении такого определения? В пользу первого
предположения говорит разве только то, что нельзя так беззастенчиво
попирать конституционный принцип законности. В пользу же второго - то,
что нормы, предусматривающие основания для отказа в доступе, ни в одном
законе не содержатся. Это означает, что каждый высший
специализированный суд совершенно свободен в допуске/недопуске дела к
производству в Верховном Суде Украины.Вопрос о том, насколько это соответствует конституционному принципу инстанционности, остается открытым. Для
того чтобы увидеть наглядно всю парадоксальность этого новшества,
достаточно «спуститься» ниже на одну «правосудную ступень». Например,
основания для пересмотра решений судов апелляционных инстанций четко
предусмотрены в процессуальных кодексах. Это нарушение норм
материального и процессуального права. То есть, если суд апелляционной
инстанции при рассмотрении дела нарушил нормы
материального/процессуального права, то его решение подлежит пересмотру
кассационной инстанцией. При этом апелляционные суды не наделены правом оценки их собственных решений
для определения дальнейшей судьбы дела. Жалобы на решения апелляционных
судов подаются непосредственно в суд кассационной инстанции. Это
справедливо и отвечает здравому смыслу - суд (в данном случае -
апелляционный) выносит решения законные и обоснованные. Если
впоследствии этот же самый суд соглашается с тем, что есть основания
для его пересмотра, то он таким образом расписывается в собственной
некомпетентности или серьезных нарушениях закона. То есть только кассационная (а не апелляционная -
вынесшая спорный вердикт) инстанция принимает решение, надлежит ли
пересматривать дело. Это выглядит оправданным - требования,
предъявляемые к судьям более высокой «инстанционной» ступени в иерархии
судов, всегда выше и жестче. Таким образом, только суд более высокого
уровня может с позиции более высокого профессионализма оценить
законность и обоснованность решения, принятого низшей инстанцией. С
пересмотром же дела в Верховном Суде дело обстоит совершенно иначе.
Высший специализированный суд рассматривает свой собственный акт (например,
постановление) с позиции возможностей его дальнейшего пересмотра в
высшей по отношению к нему, и наивысшей - вообще, инстанции и выносит
соответствующее решение (например - не допустить!). При этом законодатель не предусмотрел каких-либо возможностей по обжалованию
определения высшего специализированного суда об отказе в допуске дела к
рассмотрению Верховным Судом. В то же время вопрос о допуске дела к
пересмотру разрешается без вызова участников процесса. Насколько здесь
соблюдаются такие конституционные основы судопроизводства, как
обеспечение права на обжалование и гласность судебного процесса -
однозначно ответить трудно.
В сущности, новый закон предусматривает
возникновение неизбежного «подпроцесса», такой полуофициальной стадии,
находящейся между кассационным обжалованием и процедурой пересмотра
решений Верховным Судом Украины. Такую стадию можно условно обозначить
как «допусковое производство». Такое «производство» пребывает полностью
в компетенции высших специализированных судов и характеризуется
следующими признаками: - отсутствие правовых норм, определяющих основания для допуска (недопуска) дела к пересмотру Верховным Судом Украины; - отсутствие процессуальных норм, регламентирующих порядок такого «производства»; - присвоение высшими специализированными судами полномочий высшей судебной инстанции; - тайность; - невозможность обжалования судебных решений, принятых по результатам такого «допускового производства». Принимая
во внимание, что Верховный Суд согласно реформе сокращается до 20
человек (по 5 на каждый вид судопроизводства), можно предположить
следующее. Окончательные вердикты по судебным делам будут выносить высшие специализированные суды.
Они же будут отказывать в допуске дел к пересмотру по абсолютному
большинству соответствующих заявлений. Попадать же на пересмотр будут
лишь те дела, где содержатся вопросы, по которым специализированные
суды сами нуждаются в соответствующих разъяснениях. Ситуация
во многом напоминает возникновение Британского содружества наций. В
1931 году Вестминистерским статутом была закреплена абсолютная
самостоятельность членов королевства. Каждый из них получал возможность
принимать собственные законы, даже если они и противоречат законам
Великобритании, иметь собственного монарха, но при этом личность
Британского монарха оставалась единой для всех стран Содружества.
Возможно, принцип «английской королевы» во многом способствовал
развитию государственности каждого конкретного доминиона. В то же время
его воплощение в единой системе украинского правосудия едва ли может
быть оправданным.
|
